За его славу бьются несколько мусульманских стран. Иран считает его своим потому, что здесь расположена могила Ибн Сины. Арабы гордятся им, ведь он писал на их языке. Таджики не сомневаются, что он был из их племени, так как он родился на территории их древнего государства. Даже узбеки по праву гордятся им как подданным бухарского эмира, владение которого является частью современного Узбекистана. Для европейцев Авиценна – продукт эллинизма и провозвестник эпохи Возрождения. Коран и труды Аристотеля он читал с одинаковым упоением, а жизнь его полна удивительных событий. Он не был женат и не имел детей, но каждый человек на земле мог бы назвать его своим отцом и учителем, а сам он был сыном античной культуры.
Бухара
Абу Али Хусейн ибн Абдуллах ибн аль-Хасан ибн Алиибн Сина родился в селении Афшана, расположенном в 30 км на северо-восток от Бухары, 16 августа 980 года. С младых ногтей судьба была к нему благосклонна. Во-первых, ему достался замечательный отец, который заметил природные дарования мальчика и постарался их максимально развить. Хусейн был отдан в школу мусульманского правоведения, в 10 лет знал наизусть Коран, а в 12 – был известным в округе мудрецом, к которому приходили советоваться взрослые люди. Когда в Бухару приезжает знаменитый ученый Абу Абдаллах Натили, отец сделал все, чтобы тот остановился в его доме.
Постижение музыки, астрономии и геометрии дается ему без труда, а вот «Метафизика» Аристотеля вызывала непонимание до тех пор, пока Хусейн не взял в руки комментарии к «Метафизике» Аль-Фараби. Известно, что великий греческий философ не только рассуждал о категориях бытия, но и лечил людей, будучи сам сыном врача. Мусульманская культура переживала расцвет, благодарно впитывая все, что могла дать эллинистическая мудрость. В странах ислама весьма чтили Аристотеля, переводили и комментировали его. Именно через арабские переводы великий грек попал в средневековую Европу, чтобы стать учителем Запада.
Предание называет разный возраст Ибн Сины, когда того пригласили лечить эмира Бухары – от 16 до 18 лет. Юноша исцелил правителя, а в награду попросил пустить в его библиотеку. Здесь он поглощал знания по самым разным направлениям наук, причем медицина была для него одной из форм познания человека и мира. Недолго он наслаждался мудростью древних, так как библиотека была сожжена мусульманскими фанатиками как источник ереси. Сам Ибн Сина прослыл еретиком и всю жизнь испытывал неудобство от соприкосновения с религиозными невеждами.
Крохотные демоны болезней
Год 1002 – очень знаковый в жизни ученого. Захваченная тюркскими кочевниками, Бухара прекращает существование, и светоч высокой восточной культуры уже никогда не запылает здесь с такой яркостью. Эмир убит, библиотека сожжена, дома мирных жителей разграблены. Умирает отец Ибн Сины, а сам он подвергается нападкам за отступление от ислама. Вместе с братом Махмудом он пускается в бегство, а это означает верную смерть, поскольку между городами лежала безводная пустыня. Махмуд умирает от жажды, а самого Хусейна подбирает караван, который и доставляет его в город Ургенч, столицу правителей Хорезма. По легенде, одним из спасителей оказался его будущий ученик Джурджани, который сопровождал учителя до конца его дней.
В Ургенче Ибн Сине удается остановить свирепствовавшую чуму. Правителю он рекомендует запретить людям собираться на базаре и в мечети, а для подкрепления своей правоты, использует солнечное затмение. Деньги он советует передавать, опустив их в уксус, а в рацион питания включить чеснок. Ибн Сина выражает догадку, что причиной заболеваний могут быть крохотные демоны, прилипающие к телу, одежде и волосам. Тем самым он уже в 11 веке предвосхитил открытие бактерий. Он никогда не брал денег с пациентов, которые интересовали его с точки зрения практического опыта. Чтобы пополнить недостающие знания, он препарировал трупы.
Годы скитаний
В 1008 году султан Махмуд Газневи приглашает ученого к своему двору. Это был надменный и необразованный правитель, взлетевший к вершине власти из самых низов. Ибн Сина понимает, что его приглашают в придворные холуи, поэтому отказывается от милостивого предложения султана. С этого времени он обречен на годы странствий, спасаясь от гнева мстительного деспота.
В Хамадане он не только лечит эмира Шамс ад-Давла, но и пробует давать советы политического свойства. Благодарный правитель назначает его визирем. Ибн Сина пытается организовать управление государством согласно учению Аристотеля, по которому вся власть должна быть сосредоточена в руках благородных философов. Это не нравится придворным эмира. Они вынуждают его оставить высокий пост и покинуть пределы государства. Но вскоре эмир болезнь эмира дает о себе знать, и ученого просят вернуться, восстановив его в должности министра.
Ибн Сине пришлось побывать в заточении за попытку перейти на службу к правителю Исфахана. Спустя четыре месяца он все же попадает в Исфахан, где проводит самые плодотворные годы своей жизни. На службе у исфаханского правителя Ала ад-Давла он и оканчивает свои дни в возрасте 56 лет. Прах великого мыслителя Востока покоится в мавзолее эмира в Исфахане на территории современного Ирана.
Сокровищница знаний
Медицина была не единственным увлечением Ибн Сины, хотя ей он посвятил свой энциклопедический труд «Канон врачебной науки». Здесь он не только предрек открытие бактерий и вирусов, но и описал особенности и отличия таких болезней, как оспа, холера, чума и проказа. В «Каноне» ученый дает множество рецептов изготовления лекарственных снадобий, которые с успехом применялись в средневековой Европе.
Основываясь на практическом опыте, описывает лечение вывихов и переломов. Он был первым, кто провел трепанацию черепа. В третьем тома «Канона» ученый рассматривает вопросы патологии и терапии заболеваний, вызывающих лихорадку, опухоли и гнойные воспаления. Описание заболеваний сопровождают анатомические пояснения. С поразительной точностью и глубиной он объясняет устройство мышц человеческого глаза.
Не имея теоретической базы и инструментов, он догадался о бактерицидных свойствах чеснока и полыни. Ибн Сина знал о полезных свойствах пчелиного меда, который вошел в состав многих его рецептов. Он уделяет внимание правилам сбора лекарственных трав и дыхательным упражнениям. Именно Авиценна дал детальное описание симптомов и признаков сахарного диабета, а также проанализировал такие болезни как менингит и язва желудка.
Другой капитальный труд «Книга исцеления», как ни странно, посвящен скорее философской проблематике. Здесь автор делится своими рассуждениями о музыке, астрономии, логике, арифметике, геометрии, психологии, биологии и физике. От его пытливого ума не укрылись и фундаментальные вопросы бытия, которые он излагает в «Книге знаний».
Ибн Сина стал первооткрывателем перегонки эфирных масел, знал о процессе добычи азотной, серной и соляной кислоты, гидроксидов натрия и калия. Вслед за Аристотелем он утверждал, что Земля круглая. Авиценна был в курсе последних достижений в области астрономии и даже написал Компендиум Альмагеста на труд Птолемея. Он определял долготу города Гургана, пользуясь правилами сферической тригонометрии, и развивал теорию движения, предложенную Аристотелем.
Мир после Авиценны
Пятьдесят шесть лет прожил он на земле. Спасая многих от смерти, себя лечить он отказался, когда понял, что пришел его смертный час. Магом и чародеем считали его те, кто лишь слышал об этом человеке. Но труды Авиценны кочевали из библиотеки в библиотеку, переводились и давали пищу для размышлений. Мусульманские и христианские мыслители вдохновлялись его идеями и открытиями. Великий поэт Востока Омар Хайям зачитывался поэзией Ибн Сины, а Микеланджело восхищался его анатомическими познаниями.
Он был интеллектуальным чудом исламского мира. Это было то время, когда мусульманские страны были более образованными и более культурными, чем европейский запад. Теперь все поменялось. Но Авиценна в одинаковой мере облагодетельствовал как мусульман, так и христиан. Точнее сказать, и те и другие взяли от него столько, сколько смогли унести.
Ибн Сина впитал все лучшее из античной культуры и философии. Он помог вернуть античность в христианскую цивилизацию. В наше непростое время его жизненный путь может послужить еще одним аргументом к примирению двух религий, вышедших из одной книги – Библии.
Абу Али Хусейн ибн Абдаллах ибн Сина (европейцы называют его Авиценной) родился 16 августа 980 г. в 10 веке в с. Афшана недалеко от Бухары (территория относилась к арабскому халифату). Сейчас в селе Афшана находится музей Ибн Сина.
Исследователи подсчитали, что Авиценна преуспел в 29 отраслях знаний. Он с успехом занимался медициной и поэзией, философией и астрономией, логикой и математикой.
Но большинство людей совершенно справедливо считают его самым великим врачом в истории. По одной из версий, термин «медицина» произошел от латинизированного «мадад Сина» (в переводе - исцеление от Сина) или от сокращенного «метод Сина».
Главный труд Авиценны «Канон врачебной науки» самое тиражируемое после Библии издание, до XVII века являлось основным медицинским руководством как на Востоке, так и на Западе.
Когда Авиценне исполнилось 17, слава о нем, как о враче, уже была настолько велика, что юношу пригласили лечить заболевшего бухарского эмира. Эмир выздоровел и обещал любую награду за свои услуги. Юноша ответил, что ему не нужно ничего, кроме разрешения пользоваться уникальной библиотекой эмира. Спустя несколько лет библиотека сгорела. В поджоге библиотеки обвинили молодого врача - говорили, что Авиценна хотел, чтобы никто не прочел древние книги и не стал столь же мудрым.
Родоначальник диагностики по пульсу. Одна из легенд рассказывает о чудесном исцелении дочери бухарского купца. Девушка таяла на глазах от какой-то странной болезни. Все врачи оказались бессильны. Тогда купец пригласил Авиценну, который взял девушку за запястье и стал перечислять улицы Бухары. Затем попросил принести список имен тех, кто жил на определенной улице. При упоминании одного из них лицо девушки порозовело. Так по пульсу ученый узнал имя возлюбленного, о котором она боялась рассказать отцу, так как он никогда не согласился бы на их брак. Именно эти переживания и привели её на грань смерти.
Авиценна первый обратил внимание на заразность оспы, определил различие между холерой и чумой, ввёл термин эпилепсия, описал проказу и желтуху, проанализировал причины, симптомы и способы лечения менингита, язвы желудка и других, аргументировал гипотезу о том, что многие болезни возникают под влиянием негативных эмоций. Авиценна мог диагностировать и излечивать 2000 различных недугов.
Он обращал внимание на психологический фактор в лечение болезней. Своим пациентом говорил: «нас трое: я, ты и твоя болезнь. Чью сторону ты примешь, тот и победит».
В ком воля есть и сильный дух, тот победит любой недуг.
Болезнь отступит перед гордым, перед бесстрашным, непокорным…
Еще при жизни ибн Сина был удостоен таких высоких титулов как Лидер среди мудрецов (Аль-Шейх Аль-Раис), Гордость страны (Шараф-ул-Мулк), Великий целитель (Хаками бузург).
Умер Авиценна в Хамадане (Иран) 18 июня 1037 г. Перед смертью ученый оставил завещание, в котором велел раздать все свое имущество бедным, а слуг отпустить на волю.
Всё в мире покроется пылью забвения!
Лишь двое не знают ни смерти, ни тленья:
Лишь дело героя да речь мудреца
Столетья пройдут, не изведав конца.
И солнце, и бури — всё выдержит смело
Высокое слово и доброе дело…
Захоронение Авиценны стало местом паломничества. Люди верят, что даже одно прикосновение к надгробию способно исцелить от любых болезней.
Люди были так уверены во всемогуществе Авиценны, что считали ему удалось раскрыть секрет бессмертия. Перед смертью он приготовил 40 снадобий и продиктовал правила их использования своему самому верному ученику. После смерти Ибн Сины ученик приступил к оживлению, с волнением замечая, как немощное тело старца постепенно превращается в цветущее тело юноши, появляется дыхание, розовеют щёки. Оставалось последнее лекарство, которое нужно было влить в рот и оно бы закрепило жизнь, восстановленную предыдущими снадобьями. Ученик был так поражён произошедшими изменениями, что выронил последний сосуд. Спасительная смесь ушла в глубину земли и через несколько минут перед учеником лежало дряхлое тело учителя.
Картина художника Джавона Умарбекова «Человек разумный» была написана к юбилею великого ученого. Художник долго думал, как изобразить эту выдающуюся личность, пока ему не пришла идея изобразить известных ученых, с кем можно было бы сравнить Ибн-Сину. Ведь всю свою жизнь Ибн-Сина путешествовал, желая найти людей, разделяющих его убеждения. На картине рядом с ученым Аристотель, Навои, Данте, Леонардо да Винчи, Аль-Беруни, Эйнштейн, Омар Хайям, Циолковский, Менделеев. В центре картины образ Венеры из произведения Боттичелли «Рождение Венеры» как символ истины, к которой Авиценна стремился всю жизнь. На картине выдающийся врач держит в левой руке человеческий череп и как бы спрашивает самого себя, кто мы такие? Откуда пришли? Куда мы идем? В его ухо нашептывает сомнения образ символизирующий ложь, он написан в темных тонах.
Именем Авиценны названа малая планета и горная вершина (прежнее название Пик Ленина), минерал авиаценнит и растение семейства Акантовых — авиценния. Его лик украшает денежную единицу Таджикистана - сомони.
АБУ АЛИ ИБН СИНА (лат. Авиценна) (980–1037), ученый-энциклопедист, врач, философ. Родился в Афшане близ Бухары 16 августа 980. Отец Ибн Сины, бухарский чиновник, выходец из Балха, в то время столицы греко-бактрийского царства, дал сыну систематическое домашнее образование, пробудив в нем в ранние годы тягу к знаниям. Вскоре Абу Али превзошел своих учителей и начал самостоятельное изучение физики, метафизики и медицины, обратившись к трудам Евклида , Птолемея и Аристотеля . Если Начала Евклида и Алмагест Птолемея не доставляли юному Ибн Сине больших трудностей, то Аристотелева Метафизика потребовала от него немалых усилий. До сорока раз принимался он за чтение, но не мог постигнуть глубины ее содержания, пока не натолкнулся у книготорговца на сочинение ал-Фараби О целях метафизики , комментария к труду Аристотеля. «Я вернулся домой, – рассказывает Ибн Сина в Жизнеописании , – и поспешил ее прочесть, и тотчас же раскрылись для меня цели книги, так как я знал ее наизусть». В эти же годы написал первые самостоятельные трактаты и даже вступил в научную переписку-полемику с ал-Бируни . В 1002–1005 находился в Хорезме, в «академии Мамуна» – сообществе прославленных ученых. С 1008 вынужден был вести жизнь скитальца, зависящую от милости и капризов эмиров и султанов, последствий дворцовых интриг. В 1030, во время нападения на Исфахан наместника газневидского султана Масуда, дом Ибн Сины был ограблен, и многие его труды пропали. Тяготы напряженной жизни подорвали его здоровье и 18 июня 1037 он скончался. Был похоронен в Хамадане (Северный Иран).
Научное наследие Ибн Сины охватывает различные области знания: философию, медицину, математику, астрономию, минералогию, поэзию, музыку и т.д. Точное количество принадлежащих ему трудов не установлено (приписывается до 456, в том числе 23 на фарси). Главный труд Ибн Сины – Канон врачебной науки (Канун ат-тибб , написан в 1013–1021). В этом состоящем из 5 томов фундаментальном труде собраны сведения по фармакологии, дается детальное описание сердца (первое начало), печени (второе начало), мозга (также второе начало), опровергается мнение о том, что источником зрения является хрусталик, и доказывается, что изображение предмета дает сетчатка. Авиценна устанавливает различия между чумой и холерой, плевритом и воспалением легких, дает описание проказы, диабета, язвы желудка и т.д.
Опытный хирург, Ибн Сина дал подробное анатомическое описание человека, но особый его вклад состоял в исследовании и описании деятельности головного мозга. Переведенный в 12 в. на латинский язык Канон до 17 в. служил основным руководством для европейских медиков.
Столь же популярным стало и другое сочинение, охватывающее разные области знания, – Книга исцеления (Китаб аш-шифа ), значительную часть которой составляет Книга о душе . Под названием Liber de Anima она получила известность в Европе уже в середине 12 в., когда была переведена на латинский язык Домиником Гундисальви. В настоящее время насчитывается 50 рукописей латинского перевода, первое издание которого было осуществлено в Падуе в 1485. На фарси свои философские взгляды Ибн Сина изложил в Книге знания (Даниш-намэ ). Подводящее итоги его философских размышлений сочинение – Указания и наставления (ал-Ишарат ва-т-танбихат ), написанное примерно в 1035–1036.
Как философ Ибн Сина принадлежал к направлению «фалсафы», восточного перипатетизма. Много сделал для выработки философского словаря на арабском и персидском языках. Отстаивая и развивая философскую систему Аристотеля, Ибн Сина уделял в своих трудах значительное внимание логике, учению о причинности, первой причине, материи и форме, познании, категориях, принципах организации мысли и знания. В учении Ибн Сины постоянно присутствуют два подхода в описании мира: физический и метафизический. Когда он рассуждает как «физик», то рисует картину сущего в категориях движения, пространства, времени, естественного детерминизма, располагает сущее в порядке от простого к сложному, от неживого к живому и заканчивает наиболее сложным организмом, наделенным разумом, – человеком. В этой картине разум рассматривается как тесно связанный с телом, с материей: «Души возникают тогда, когда возникает телесная материя, годная для того, чтобы ею пользовалась душа» (Книга о душе ). Эта материя – мозг, разным отделам которого соответствуют разные психические процессы. «Хранилище общего чувства есть сила представления, и она расположена в передней части мозга. Вот почему, когда эта часть повреждена, сфера представления нарушается. Хранилищем того, что воспринимает идею, является сила, называемая памятью, и она расположена в задней части мозга. Средняя часть мозга создана в качестве места силы воображения». Рассматривая разные психические состояния и явления: сон, сновидения, способность внушения, предсказания, пророчества, размышляя о таинствах и чудесах, Ибн Сина призывал «раскрыть причину всего этого, исходя из законов природы».
Когда же Ибн Сина рассуждал как метафизик, то строил картину мира, начинающуюся с предельных, наиболее общих понятий: первичной, непосредственно данной идеи бытия и понятия Единого (первоединого, Бога), дающего в наиболее общем виде представление о существующем и выражающего монистический (монотеистический) взгляд на сущее в целом. «Первое не имеет ни подобия, ни противоположности, ни рода, ни видового отличия, ни определения. Нельзя указать на него, кроме как при помощи гносиса (Указания и наставления ).
Концепция строго упорядоченного мира, подчиненного законам детерминизма, является одним из центральных пунктов философии Авиценны. Ряд причинной зависимости, восходящих одна к другой порождающих причин заканчивается первой причиной, которая, являясь активным началом (воля), высвобождает свою потенциальность, в результате чего, опосредованный рядом ступеней, возникает множественный тварный мир. Решая проблему не только действительности мира, но и его независимости от Творца, Ибн Сина главное внимание уделял теме возможного и необходимого. Основная идея арабоязычных перипатетиков – идея мира, в возможности уже содержащегося в Едином и в силу этого совечного Творцу. Придерживаясь перипатетической традиции в учении о причинности, Ибн Сина отказался от жесткого детерминизма: существование возможносущего не является необходимым само по себе и становится таковым в результате изменения воли необходимосущего как Первой причины, дающей начало последующему ряду сущих и делающей их необходимыми. Первое, Первоначало – это единственное, что изначально необходимо само по себе. Все остальное является производным от него и потому лишь возможным. Но поскольку имеется причина, реализующая возможность, последняя становится в свою очередь необходимостью и как таковая – необходимой причиной следующего порождения. Таким образом, Первая причина является только первым толчком, в дальнейшем мир сущего определяется причинной зависимостью внутри него самого.
Другим важным пунктом философии Ибн Сины является учение о душе. Отмечая непременную связь разума с телесной материей, Ибн Сина, в отличие от Аристотеля, интересовался разумом также и как особой, нетелесной субстанцией, которая, существуя в теле, отлична от него и доминирует над ним; она не просто форма, существующая в телесном субстрате, она не присоединяется к телу, а (в терминологии перипатетизма) создает человеческое тело как творец, является причиной тела. «Потенциальный» разум благодаря обучению, овладению знаниями становится «актуальным». Достигая высшей ступени, постигая абстрактные формы, приобретая силу «активного» интеллекта, он становится «приобретенным».На этой ступени работа разума может уже не зависеть от внешних впечатлений и даже состояния тела; мышлению о мышлении связь с телом, с материей скорее мешает. Такой разум не нуждается в изучении умопостигаемых сущих – он постигает их непосредственно, интуитивно. «В приобретенном разуме человеческая потенция уже уподобляется первым началам всего сущего» (О душе ). Человек – свободное, суверенное существо. Его разум не только восприемник внешних впечатлений, но и целенаправленный субъект, проецирующий идеи. Независимость разума от тела Ибн Сина доказывал его неделимостью, а также способностью к деятельности и даже ее усилением при ослаблении деятельности тела, чувств и пр. Ярким аргументом в пользу нетелесности разума является описанный Ибн Синой интроспективный опыт, образ так называемого «парящего человека». «Если представить, что твоя сущность сразу создана со здравым разумом и совершенной формой, и допустить, что ее части скрыты от взора и члены не соприкасаются, а отделены друг от друга и висят некоторое время в открытом воздухе, то тогда ты найдешь, что она забывает обо всем, кроме утверждения своей индивидуальности», состоящей в разуме (Указания и наставления ). В этом переживании человек сознает, что «я есть я, даже если я не знаю, что у меня есть рука, нога или какой-либо иной орган», «я оставался бы я, даже если бы их не было» (О душе ). В качестве нетелесной душа бессмертна, в качестве внутрителесной – индивидуальна, и притом навечно (концепция индивидуального бессмертия). Соответственно и знание человека о самом себе (интроспекция) неустранимо индивидуально. На такое понимание Ибн Синой разума и форм познания оказал влияние суфизм и личный опыт «тариката» (суфийского пути к Богу). Это нашло отражение и в его чисто «суфийских» сочинениях: Трактат о Хайе, сыне Якзана , Послание о птицах , Салман и Абсаль и др.
Абу Али Хусейн ибн Абдаллах ибн Сина был древним мыслителем и лекарем, а также представителем аристотелизма на Востоке. Древнеиранский философ Ибн Сина родился 16 августа 980 года в городе Афшан. Его отец, бухарский чиновник, позаботился о том, чтобы его сын получил домашнее образование, что заставило молодого Ибн Сину почувствовать тягу к знаниям.
Очень скоро он превзошел всех своих наставников и стал самостоятельно изучать физику, метафизику и медицину. Он обращался к трудам таких гениев, как Аристотель, Птолемей и Евклид, перенимал их знания. Причем, если сочинения последних двух не вызвали никаких осложнений у молодого Абу Али, то с метафизикой Аристотеля ему пришлось потратить много усилий. Молодой философ принимался за чтение, но не постигал глубины содержания книги.
Так продолжалось, пока в сорок лет он не купил сочинение ал-Фараби “О целях метафизики”, где были прописаны комментарии к аристотельским трудам. Именно благодаря этой книге для Ибн Сина открылись все истинные цели учения Аристотеля. После этого он создал свои первые трактаты. В 1002-1005 году он приехал в Хорезм для вступления в академию Мамуна, которая была на самом деле сообществом великих ученых. Но уже в 1008 году он стал скитальцем, чья жизнь зависит от капризов или милости султанов и эмиров. В 1030 году Ибн Сину ограбили, и он потерял многие из своих трудов и произведений. Из-за слишком напряженной жизни он заболел и 18 июня 1037 скончался. Его похоронили в Хамадане (Северном Иране).
Медицина
Благодаря своему труду “Канон врачебной науки” Ибн Сина получил всемирную известность, его даже прозвали “князем врачей”. Книга включает в себя набор медицинских знаний и опыта врача во время античности и Средневековья. Также в книге прописаны наблюдения и открытия самого Ибн Сины. Его творение состоит из 5 книг: в первую входят знания об анатомии, а также причины и признаки болезней; во второй описаны лекарства из мира флоры и фауны; третья книга открывает информацию об отдельных заболеваниях, их лечение и распознание; четвертая книга рассказывает, какими методами можно лечить заболевания; в пятой же описаны самые сложные яды, противоядия и лекарства.
Причины заболевания Ибн Сина называл “вредностями”, имея в виду влияние на человека климата, местности, времени года, питания, труда, бытовых условий. Он был первым, кто сделал описание различий между чумой, проказой и оспой, привел доказательства того, что такими болезнями можно заразиться через почву, воздух, воду, контакты с зараженным человеком. Ибн Сина стал первым медиком, который подробно описал туберкулезное заболевание, желудочную язву, диабет.
Также Ибн Сина создал свою теорию музыки, основываясь на работах, ученных Греции. В книге “Музыкальная эстетика восточных стран” описаны сведения о звуках, интервалах, видах тетрахорда и расположении в полной системе ритма и техники композиций. Именно в этой книге указывается на воспитательное и лечебное воздействие музыки на человека.
Философия о богословие и бытие
Ибн Сина называл метафизику учением о боге, как о начале всего сущего, соединив исламский монотеизм и античную философию. Доказывая существование бога, философ прибегал к доказательствам того, что все существующие в мире вещи являются «возможными». Если перефразировать, то их существование отличается от их сущности, вещи в мире появляются благодаря началу, в котором так нуждается все , а его сущность и существование дополняли друг друга. Такое понимание бога было принято во время иудейского и мусульманского богословия.
Ибн Сина представлял мир в виде исхода от бога вне времени. В этой иерархии были космические разумы, которые сравнивались с ангелами. Они управляют небесными сферами. А главный разум выступает началом всего сущего мира. Благодаря этому материя представлялась в виде чистой потенциальности, из которой возникают вещи с формой и материей. Если человеческое мышление достигнет высшей степени совершенства, то оно сможет воссоединиться с высшим разумом, который подарит свои истины в виде доступных миру образов и умозрений. Способность пророка к чудесам объяснялась Ибн Синой тем, что его разум подкреплен невероятно развитой силой воображения, способной оказывать воздействие как на свое тело, так и на тела других людей.
Философ Ибн Сина считал, что душа независима от тела, что позволяет ей вечно существовать. В качестве доказательств он приводил пример «парящего человека», который осознает, что «я есть я, даже если мне неизвестно, если у меня какой-нибудь орган». В тоже время Ибн Сина не принимал учения Платона, в котором говорилось о существовании души, а также отвергал мусульманскую веру о воскрешении тела. Ибн Сина считал, что Судный день наступает для каждого человека сразу после его смерти.
Философ утверждал, что каждая человеческая способность является функцией души, имеющей нематериальную природу. Ибн Сина говорил, что после смерти и гниения тела душа становится свободной, и к ней возвращаются мудрость, добро, знания, позволяющие вернуться к божественному свету.
Согласно мыслям, Ибн Сины, каждый человек стремиться к хорошему, но ему приходится приспосабливаться к окружающей среде, и он меняется, в зависимости от своих знаний. Так любое моральное качество приобретается и человек способен сохранить свои качества до того, как сформируется его характер. Когда душа столкнется с отрицательными качествами, она сможет противостоять им, проявляя свою силу воли.
В мире мусульманской веры Ибн Сину называли «князем философов». Большинство из его идей были приняты в позднем каламе. Большое влияние философ оказал на средневековые мысли и идеи, а также на еврейскую философию.
Мировое значение
Философское, а также научное наследие древнеиранского мыслителя остается весьма важным звеном во всей человеческой культуре. Ибн Сина смог внести новые знания во многие научные области. Его учения остаются популярными на Востоке и Западе.
Многие его труды бесследно погибли, сожженные в пожарах. Лишь слухи о них дошли до наших дней. Другие его книги похоронили в книгохранилищах и лежат неразобранные. Наступит день, когда человечество сможет их отыскать и прочесть.
В легендах, сказках, песнях можно встретить героя Ибн Сины. А Карл Линней назвал особый вид растений Авиценнией, в честь великого ученного. Таджикистанский медицинский университет и горная вершина носят его имя. В городе, где родился Ибн Сина, существуют музей в его честь. В 1990 году в городе Бухара был открыт медицинский институт, который назвали именем философа.
В поэзии миннезингеров, трубадуров можно встретить идеи Ибн Сины, которые говорили о бескорыстном служении Прекрасной Леди. В конце средневековья это породило образ любви Данте Алигьери. Писатель очень часто упоминал Ибн Сину, описывая его как самого великого мыслителя, с которым никто не сможет сравниться.
Ибн Сина был ученным. Который с жадностью тянулся к исследованиям, желая охватить каждую отрасль знаний. Нет ничего удивительного в том, что среди интеллектуалов его знали, как прославленного эрудита. До сих пор можно встретить его крылатое выражение: «Кто счастья не ценил, тот близится к несчастью».
Абу Али аль-Хусейн [араб. ; латиниз. Avicenna, Авиценна] (980, Афшана, близ Бухары - 1037, Хамадан), выдающийся исламский ученый-энциклопедист, философ, богослов, медик.
Жизнь
Основным источником сведений о жизни И. С. является его биография, начатая им самим и завершенная его учеником Абу Убайдом Джузджани, к-рая сохранилась до наст. времени в составе более поздних сочинений араб. авторов в неск. мало различающихся редакциях (анализ источников см.: The Life of Ibn Sina. 1974. P. 1-11). Разрозненные сообщения о фактах из жизни И. С., которые встречаются в трудах др. араб. писателей, являются нек-рым уточнением данных этой биографии - в целом она большинством исследователей признается достоверной.
И. С. происходил из семьи уроженца г. Балх, обосновавшегося в небольшом селении близ Бухары; его родным языком был персидский. Ок. 986 г. семья И. С. переселилась в Бухару, и вскоре И. С. начал обучаться различным наукам, в которых сразу же достиг удивительных успехов: к 10 годам он знал наизусть Коран , превосходно освоил т. н. словесные дисциплины: грамматику родного и араб. языков, риторику, поэтику. Отец и младший брат И. С. были последователями религиозного направления исмаилитов . Весьма вероятно, что рационалистические и мистические тенденции, свойственные этой школе исламской мысли, оказали значительное влияние на первоначальное формирование философских и богословских идей И. С., однако формально И. С. на протяжении всей жизни оставался приверженцем ортодоксального шиизма . К 15-16 годам И. С. выучил все, что могли предложить ему учителя,- математику, логику, геометрию и пр. науки - и с этого возраста начал самостоятельно обучаться по книгам. В биографии И. С. свидетельствовал, что ему с трудом давалось чтение «Метафизики» Аристотеля , которую он понял лишь после знакомства с трактатами и комментариями аль-Фараби (870-950). Изучив теоретические науки, И. С. занялся медициной и вскоре достиг в ней большого успеха, так что многие более опытные врачеватели приходили к нему учиться.
Вскоре И. С. представился случай применить медицинские познания на практике: он вылечил правителя Бухары Нуха ибн Мансура, в благодарность за что тот дал ему право доступа в собственную библиотеку. Пользуясь найденными там книгами, И. С. углубил свои познания в различных науках. Примерно в то же время он начал создавать собственные сочинения, однако большинство работ И. С. этого периода до наст. времени не сохранилось. Когда И. С. было чуть больше 20 лет, умер его отец и И. С. пришлось поступить на гос. службу в администрацию Бухары. Предположительно ок. 1002 г., когда в результате междоусобных войн власть в Бухаре сменилась, И. С. был вынужден переехать в столицу гос-ва Хорезм г. Гургандж (ныне г. Кёнеургенч (Куня-Ургенч), Туркмения), являвшийся в то время крупным интеллектуальным центром арабского мира. Однако и этот город ему пришлось покинуть - ок. 1013 г. И. С. направился в Горган. Сообразуясь с беспокойной политической обстановкой, И. С. нередко менял города пребывания. Он жил в Рее, Хамадане, Исфахане; занимал придворные должности у различных правителей мелких арабских государств того времени. Жизнь И. С. была полна опасностей: он нередко оказывался замешан в дворцовых интригах, подвергался преследованиям, был заключен в тюрьму, его книги и имущество гибли при разрушении городов в междоусобных войнах. Исповедуя ислам, И. С. вместе с тем вел достаточно свободный образ жизни, не был приверженцем аскетических идеалов и не находил ничего зазорного в земных удовольствиях. При этом, по свидетельству Джузджани, посвящая дневные часы преимущественно общественным, политическим и врачебным обязанностям, в ночное время И. С. диктовал свои сочинения.
Арабские авторы биографий И. С. приводят различные сведения об обстоятельствах и времени его кончины. Большинство совр. исследователей согласны в том, что он умер либо на пути в Хамадан, либо в этом городе, где и был похоронен. Наиболее вероятная дата смерти И. С.- 1-я пятница месяца рамазан 428 г. хиджры.
Наследие И. С. стало предметом острой полемики, прямо или косвенно повлияв на всех последующих араб. философов. Сторонники мистико-аскетического направления ислама - суфизма критиковали И. С. за излишний рационализм, однако принимали нек-рые его мистические и теологические идеи. Последовательную и жесткую критику мн. философских и богословских положений И. С. проводили мутакаллимы , представители калама . Наиболее известный автор этого направления аль-Газали написал специальное соч. «Tahāfut al-falāsifa» (Опровержение философов), посвященное последовательному опровержению тех идей И. С., к-рые, по мнению Газали, вступали в противоречие с вероучением ислама. В защиту философии И. С. выступил в соч. «Tahāfut al-tahāfut» (Опровержение опровержения) Ибн Рушд . В последующей исламской мысли с различных позиций наследие И. С. рассматривали аш-Шахрастани , ар-Рази , ат-Туси , Сухраварди , Ибн Туфайль , аш-Ширази (Мулла Садра) и др.
Сочинения
Яркая жизнь И. С., наполненная многочисленными переездами между разными городами, во многом обусловила характерные особенности его сочинений: они создавались чрезвычайно быстро, по сути являясь письменной фиксацией устных рассуждений мыслителя. При этом И. С. не всегда мог найти те книги др. авторов, к-рые были ему нужны в работе, поэтому многое ему приходилось цитировать по памяти и просто пересказывать.
В работах араб. авторов сохранилось значительное число перечней сочинений И. С., в которых их общее число варьируется от 40 до 400 с лишним (The Life of Ibn Sina. 1974. P. 13; Ибн Сина. Избранные философские произведения. 1980. C. 527). В совр. библиографии, составленной Ж. Анавати (Anawati. 1950), приводится 276 заглавий сочинений И. С., однако мн. из работ едва ли были написаны И. С., мн. сохранились лишь в виде небольших фрагментов или просто упоминаются кем-то из древних авторов. В библиографии др. совр. ученого, Я. Мадави (Mahdavi. 1954), насчитывается 132 заглавия подлинных сочинений И. С., еще 110 сочинений либо приписываются ему, либо являются позднейшими переработками (сокращениями и компиляциями) его основных трудов. Хотя нек-рыми исследователями предпринимались попытки реконструировать хронологическую последовательность сочинений И. С., большинство датировок имеет приблизительный и гипотетический характер.
Главным сочинением И. С., над к-рым он работал начиная с юных лет и заканчивая временем пребывания в Исхафане (1023-1037), является «Kitāb al-Qānūn fī ʼl-ṭibb» (Канон врачебной науки), ставший на века главной медицинской книгой для араб. и европ. ученых. Среди философских трактатов И. С. центральное место занимает «Kitāb al-Šifāʼ» (Книга исцеления) - обширное сочинение, разделенное на 4 смысловые части: логика (al-mantiq), физика (aṭ-ṭabīʼiyyāt), математика (al-riyādiyyā), метафизика (al-ilāhiyyāt), к-рые в свою очередь делятся на книги и трактаты, посвященные исследованию более узких проблемных областей. «Канон» и «Книга исцеления» были единственными произведениями И. С., известными лат. средневек. авторам, и именно их содержание обусловило восприятие учения И. С. в европ. философии. Основное содержание «Книги исцеления» в значительно сокращенном виде было представлено И. С. в соч. «Kitāb al-Nağāt» (Книга спасения). Др. важными источниками для реконструкции философских взглядов И. С. являются «Kitāb al-Išārāt wa-l-tanbīhāt» (Указания и наставления) - наиболее зрелое философское сочинение И. С., в к-ром он среди прочего развивал ряд оригинальных логических идей и предлагал философский анализ мистицизма,- а также написанное на персид. языке соч. «Dāniš-nāma-i ʼAlāʼi» (Книга знания).
Среди утраченных философских сочинений И. С. наиболее значительным являлся трактат «Kitāb al-Insāf» (Книга справедливости), пропавший еще при жизни И. С., в к-ром он сопоставлял «западные» (т. е. греческие) и «восточные» (по предположению большинства исследователей, связанные с идеями багдадской школы) подходы к интерпретации наследия Аристотеля. Всего, по словам И. С., в этой книге рассматривалось 28 тыс. различных проблем (подробнее см.: Nasr. 2001). «Восточной мудрости» был посвящен и еще один утраченный трактат И. С.- «Kitāb al-Нikma al-mašriqiyya» (Книга восточной философии), из которого сохранилась лишь часть, посвященная рассмотрению отдельных вопросов логики,- «Manṭiq al-mašriqiyyīn» (Логика восточных).
Хотя наибольшую известность приобрели философские и медицинские сочинения И. С., среди его сочинений присутствуют работы, внесшие весомый вклад в развитие мн. др. наук: физики, химии, астрономии, математики, музыки. Его перу принадлежат сочинения о политике и этике, а также религ. и богословские сочинения, в т. ч. посвященные толкованию Корана и различным вопросам исламской мистики. Для понимания богословских взглядов И. С. большое значение имеют сохранившиеся мистические трактаты и отрывки из них (см.: Traités mystiques d"Avicenne / Éd. A. F. Mehren. Leyde, 1889-1899). Известны поэтические произведения И. С. на родном персид. и араб. языках; значительный интерес представляет написанная в художественной форме мистико-философская аллегорическая повесть «Нayy Ibn Yaqzān» (Хайй, сын Якзана; др. вариант перевода - Живой, сын Бодрствующего).
Учение
Несмотря на достаточно оригинальный характер философии И. С., во многих ее частях наблюдается очевидное влияние греч. философской традиции: Платона , Аристотеля и неоплатоников (Gardet. 1951. P. 23). Со взглядами последних он, по-видимому, познакомился благодаря известному в арабском мире компилятивному сочинению «Kitāb utūluğiyā Arisṭāṭālīs» (Теология Аристотеля), к-рое в действительности содержало выборочный комментированный араб. перевод текстов 4, 5 и 6-й «Эннеад» Плотина . Серьезное влияние на восприятие И. С. идей греч. философов оказала предшествующая араб. философская традиция (фальсафа), представленная аль-Кинди, аль-Фараби и др. мыслителями.
Согласно И. С., задача философии (или мудрости, ḥikma), рассматриваемой как совершенствование разумной души,- исследование и познание всего многообразия вещей. Это исследование осуществляется в границах человеческих способностей, и в результате его формируются комплексы истинных суждений, на основании к-рых строятся положительные науки. Философия подразделяется на теоретическую и практическую, причем первая нацелена на познание истины (ḥaqq) как таковой, вторая постигает истину в аспекте блага (hayr). Если теоретическая философия доставляет совершенство душе лишь путем чистого познания, то в практической философии к этому добавляется совершенствование путем осуществления определенных действий, проистекающих из познания должного. При этом теоретическая философия является познанием вещей, к-рые существуют независимо от человеческого выбора и действий, тогда как практическая философия направлена на вещи, формирующиеся на основе свободного выбора и поступков человека.
Одним из способов подразделения наук у И. С. является отношение их объектов к движению. И. С. выделял 3 основные науки внутри теоретической философии: занимающаяся вещами, к-рые обладают движением как в реальности, так и в мышлении (физика); занимающаяся вещами, к-рые абстрагируются мышлением от движущегося в реальности и потому имеют смешанный характер (математика); занимающаяся вещами, к-рые не обладают движением ни в мышлении, ни в реальности (метафизика, или «первая философия»).
Практическая философия подразделяется И. С. на политику, экономику и этику. При этом в теоретической философии истины, согласующиеся с божественным законом (šarīa ilāhiyya), должны быть найдены на пути интеллектуального исследования мира, тогда как в практической философии эти истины заранее даны как содержание религ. откровения, и от человека требуется научиться надлежащим образом применять их на практике (cм.: Gardet. 1951. P. 29-32; Inati. 2001. P. 233-234).
Логика и теория познания
По утверждению И. С., логика является необходимым инструментом (āla) философии, поскольку логика помогает переходить от известных суждений и понятий к новым и неизвестным, увеличивая тем самым область познанного. Основными объектами логики как науки являются понятия и суждения: первые суть объекты разума, к к-рым неприменимо утверждение или отрицание, вторые имеют утвердительный или отрицательный характер. Логика для И. С. есть прежде всего наука о методах, при помощи к-рых человек может достичь правильного определения к.-л. вещи, а также избежать заблуждений и ошибок при построении сложных рассуждений в силлогистической и иных формах (Avicenna. 1989. P. 71). По мысли И. С., к формированию правильного понятия (taṣawwur mustaḥṣal) о вещи приводит т. н. объясняющее положение (qawl šāriḥ), которое может иметь вид сущностного определения (ḥadd) либо описательного определения (rasm) (ср. сходное учение в «Введении к «Категориям» Аристотеля» неоплатоника Порфирия и комментарии к этому сочинению Боэция). В свою очередь, к правильному суждению (taṣdīq yustaḥṣal) приводит надлежащий процесс аргументации (ḥuğğa), который может иметь форму силлогизма (qiyās), индуктивного рассуждения (istiqrāʼ) и рассуждения по аналогии (tamṯīl). Правильные методы рассуждения, согласно И. С., не только необходимы для построения точных наук, но в конечном счете служат спасению души человека, к-рая с их помощью преодолевает заблуждения и ошибки. По словам И. С., «спасение людей происходит путем очищения души, а очищение души происходит путем постижения ее чистой формы и предохранения ее от осквернения природы. Путь же к этим двум вещам - наука, а всякая наука, которая не взвешена на весах логики, не является достоверной и точной» (Ибн Сина. Книга знания. С. 62).
Важной частью логики И. С. является разрабатывавшаяся им теория соотношения внешних вещей, мыслительных понятий, языковых выражений и письменных знаков. Хотя подлинным предметом логики являются лишь сами по себе мыслительные понятия, «вторичные интенции» (al-maʻānī al-maʻqūla al-ṭāniya), в ее задачу входит также установление связи между понятиями и языком, на к-ром они выражаются. Однако, согласно И. С., логика должна быть нацелена не на конкретный язык с его особенностями, а на универсальные, метаязыковые структуры, размечающие язык (Avicenna. 1989. P. 72). Рассматривая связь языковых выражений с понятиями разума, И. С. в согласии с аристотелевской традицией отмечал, что выражения могут обозначать как общие (напр., человек), так и единичные (напр., Саид, т. е. конкретное лицо) понятия. При этом связь слова и понятия может быть различной: корреспондентной, инклюзивной, импликативной (или ассоциативной) (см.: Асимов, Диноршоев. 1980. С. 34; ср.: Avicenna. 1989. P. 72). И. С. различал предикативные (ḥamlīya, строящиеся по форме «S есть P») и условные (šarṭiyya) суждения, считая последние комбинацией 2 (или больше) предикативных суждений и рассматривая как их конъюнктивную («если... то»), так и дизъюнктивную («либо... либо») формы. И. С. также исследовал различные аспекты теории модальных суждений, развил аристотелевскую теорию силлогизма, указав на ряд сложностей и противоречий в ее интерпретации у предшествовавших араб. логиков (подробнее см.: Shehaby N. The Propositional Logic of Avicenna: A Transl. from al-Shifāʼ: al-Qiyās, with Introd., Comment. and Glossary. Boston, 1973; Sabra A. I. Avicenna on the Subject Matter of Logic // J. of Philosophy. 1980. Vol. 77. N 11. P. 746-764; Gyekye K. The Terms «Prima Intentio» and «Secunda Intentio» in Arabic Logic // Speculum. 1971. Vol. 46. N 1. P. 32-38).
Логика у И. С. тесно связана с основоположениями его теории познания, в частности с разрабатывавшейся им концепцией абстрагирования. Вторичные общие понятия (или вторичные интенции), являющиеся собственным объектом логики, образуются путем абстрагирования (tağrīd) от первичных частных понятий, которые в свою очередь суть абстракции чувственных форм, образующихся в уме при его соприкосновении с конкретными объектами материального мира (Avicenna. 1989. P. 71). Всего у И. С. выделяется 4 ступени абстрагирования: 1) непосредственное ощущение материальных вещей со всеми их качествами, свойствами и акциденциями, в результате к-рого в чувствах (или в душе (nafs) как источнике чувств) возникает образ воспринимаемой вещи; 2) образ предмета, сохраняющийся в душе после исчезновения объекта восприятия; 3) формирование способностью воображения идеи и понятия вещи на основе запечатленного в разуме образа; 4) формирование на основе отдельных идей универсальных, всеобщих понятий и категорий, полностью абстрагированных от материи (Асимов, Диноршоев. 1980. С. 31-32). И. С. также разрабатывал оригинальную теорию интуиции, определяя последнюю как способность быстро находить средний член силлогизма, минуя всякое обучение и исследование. Согласно И. С., именно благодаря интуиции возникает новое знание, к-рое затем уточняется и углубляется логическим путем.
Метафизика
По утверждению И. С., метафизика исследует сущее как таковое в аспекте его существования. Существование, являющееся субъектом метафизики, рассматривается в ней, в отличие от физики и математики, не в частном, а в наиболее общем аспекте, категориально, как «абсолютное существование» (al-woğūd al-muṭlaq). В этом смысле в предмет метафизики входят такие категории, как единство и множество, потенциальность и актуальность, вечность и становление, причина и результат и т. п. Метафизика изучает также связь существования с 10 категориями Аристотеля (субстанцией и 9 акциденциями).
Согласно И. С., важнейшим метафизическим понятием является «существование». Это понятие интуитивно доступно каждому, и его невозможно подвергнуть сомнению, поскольку оно обладает внутренней самоочевидностью. О чем бы ни вел речь человек, он всегда говорит об этом как о существующем - либо в реальности, либо в разуме. Существованию И. С. противопоставлял сущность, т. е. понятие, отвечающее на вопрос: «Что есть вещь?». Сущность как чистое понятие не предполагает существования, она есть лишь возможность существования, и чтобы объяснить ее реальное эмпирическое существование в конкретных вещах, необходимо принять представление о Боге как силе, делающей возможное существование необходимым сущим.
Ввиду этого центральное место в метафизике И. С. занимает теория эманации (fayḍ), обусловливаемая его представлением о Боге (первом сущем) как о едином и необходимом сущем (al-wāḥid). Согласно И. С., от одного может происходить только одно, поэтому Бог не может сотворить непосредственно многое сущее. Вместе с тем, Бог есть необходимое сущее (wājib al-wujūd), сущность которого совпадает с его существованием. Все прочее сущее обладает необходимой сущностью и возможным существованием, поскольку его существование обусловливается творческим актом Бога.
Сам процесс эманации творения из Бога у И. С. представлен как иерархическое нисхождение. От познающего Самого Себя единого Бога происходит одно сущее - первая интеллигенция (или первый разум, ʻaql), к-рая познает как свое собственное существование, так и существование первого сущего (Бога). Поскольку она имеет двойное существование (т. е. одновременно возможное и необходимое: возможное, поскольку она имеет первое сущее причиной; необходимое, поскольку она есть необходимый элемент эманации первого сущего) и познает две сущности (собственную и первого сущего), она является источником множественности. Поэтому от нее происходят 3 следующих сущих: вторая интеллигенция, первая душа и первая сфера звезд (т. е. первое тело). Дальнейшее представление процесса эманации у И. С. связано с астрономической системой Птолемея . Согласно последнему, помимо сферы звезд существует 8 планетарных сфер, к-рые заключают в себе одна другую и в центре к-рых находится Земля. Поэтому начиная с первого сущего (Бога) процесс эманации идет вплоть до 10-й интеллигенции, вместе с которой появляется последняя, 9-я сфера луны и ее душа. Именно эта 10-я интеллигенция, также называемая активным разумом (ʻaql al-faʻʻāl), воздействует на земной мир. Она производит первую материю (hayūlā), к-рая представляет собой чистую возможность и лишена всякой формы. Из этой материи возникают 4 элемента, соединение и разъединение к-рых является основанием всякого порождения и разрушения тел материального мира. 10-я интеллигенция, производящая материю, есть вместе с тем «распределитель форм», т. е. именно она предоставляет всякой материи форму, в т. ч. телу - душу. Память души о своем происхождении является основой мистической философии И. С.- душа в своем восхождении к единому должна проделать путь, обратный творческой эманации (подробнее о мистике И. С. см.: Gardet. 1951. P. 143-194).
В связи с вопросом о творении мира И. С. также затрагивал проблему его вечности. Согласно И. С., эманация не является волевым и спонтанным процессом, она есть необходимое проявление вовне сущности Бога, поэтому мир творится всегда. Во временном смысле мир совечен Богу, однако Бог имеет логический и причинный приоритет над миром как порождающий его источник (см.: Avicenna. 1989. P. 73-79; Inati. 2001. P. 239-242).
Физика и психология
По мнению И. С., физика, или философия природы, занята теми вещами, к-рые подвержены материальному движению и изменению. В основание физики полагаются нек-рые общие принципы и понятия (материя, форма, движение, пространство и время и т. п.), на основании к-рых дается причинное (в рамках аристотелевского учения о причинности) объяснение явлений материального мира (подробнее о физических представлениях И. С. см.: Nasr. 1993. P. 177-274).
В учении о человеческой душе, которое И. С. развивал в физическом разделе своих сочинений, взгляды философа во многом совпадали с идеями Аристотеля. Он считал душу самостоятельной сущностью (субстанцией) и приводил в качестве доказательства этого факт самосознания. Он соглашался с аристотелевским учением о 3 видах души: разумной, растительной и животной, каждая из к-рых обладает присущими ей силами, или способностями, обеспечивающими выполнение ее функций. Так, способности растительной души - это питание, рост и размножение; животная душа обладает 2 родами способностей: способностью движения и когнитивными способностями, или способностями восприятия. Последние подразделяются на внешние (5 физических чувств) и внутренние (их также 5), в число к-рых входят общее чувство (обобщающее данные 5 внешних чувств), воображение (ḫayāl), способность соединять и сопоставлять образы (taḫayyul), способность постигать смысл воспринятых чувствами образов (wahm), способность сохранять образы и их смыслы.
Разумная душа присуща только человеку; ее способностями являются активный и пассивный разум. Первоначально человек обладает лишь пассивным разумом, способным воспринимать единичные вещи, однако в результате оформляющего воздействия на него активного разума (10-й интеллигенции) он приобретает силу сравнивать образы и формировать благодаря этому универсальные понятия. Поскольку универсальные (общие) понятия формируются не самим человеческим разумом, а воздействующим на него активным разумом, И. С. считал, что в человеческой памяти не могут храниться универсальные и абстрактные идеи - там хранятся лишь сингулярные образы, для обработки к-рых человеческий разум вынужден вновь и вновь обращаться к активному разуму. С действием активного разума И. С. связывал и интуитивное познание, называемое им также «простым познанием»,- быстрое концептуальное схватывание человеком прежде неизвестной ему информации (подробный исторический и сравнительный анализ учения И. С. об активном разуме см.: Davidson H. A. Alfarabi, Avicenna, and Averroes on Intellect: Their Cosmologies, Theories of the Active Intellect, and Theories of Human Intellect. Oxf., 1992. P. 74-126).
И. С. отвергал доктрину переселения душ, поскольку после соединения с телом душа становится навсегда индивидуализированной. Согласно И. С., каждая конкретная душа начинает свое существование в тот момент, когда появляется тело, готовое ее принять. И. С. рассматривал смерть как отделение души от тела и полагал, что лучшие души, развившие свою разумную часть, больше не будут нуждаться в телах и будут вечно наслаждаться отделенным существованием. Что касается большинства душ, то, по-видимому, для них понадобится физическая субстанция и их жизнь после всеобщего воскресения по-прежнему будет иметь материальный характер,- здесь И. С. склонен был следовать учению Корана о материальном аде и рае (детальное изложение взглядов И. С. на посмертную участь человека см.: Gardet. 1951. P. 88-105).
И. С. в латинской схоластике
Переводы сочинений И. С. начали появляться на лат. Западе в сер. XII в.; к кон. XIII в. был переведен значительный объем текстов из его главного соч. al-Šifāʼ: почти все физические и метафизические части, небольшие фрагменты из логических частей. Основным центром переводческой работы была Италия, известны имена наиболее важных переводчиков: Ибн Дауд (Авендаут), Доминик Гундисальви, Михаил Скот и др. Выполненные позднее переводы фрагментов др. сочинений И. С. широкого распространения не получили.
История первоначальной рецепции в лат. схоластической среде сочинений И. С. вплоть до наст. времени остается сравнительно мало изученной. Предполагается, что первыми интерес к его идеям проявили мыслители, близкие к платонической традиции, прежде всего - августинианцы. В сочинениях последних (напр., у Гундисальви, Роджера Марстона и др.) активный разум И. С. нередко отождествлялся с Богом как источником света, в к-ром познаются все вещи; концепции И. С. также часто интерпретировались христ. авторами в духе иерархической философии «Ареопагитик» .
Первые признаки систематического обращения к соч. И. С. обнаруживаются у Вильгельма Овернского († 1249), в трактатах которого присутствуют 40 ссылок на различные места сочинений И. С. Вильгельм, в частности, упоминал учение И. С. о вечности мира, о небе как одушевленной субстанции, о посмертной участи человека. Концепции И. С. часто получали у него причудливую интерпретацию, весьма далекую от оригинала, что не позволяет говорить здесь о действительной рецепции идей И. С. Вместе с тем у Вильгельма встречается прямое осуждение ряда неверных с т. зр. христ. богословия положений И. С., особенно относящихся к учению о мировом и человеческом разуме. Мн. исследователи считают, что выпущенные в 1210 и 1215 гг. в Париже запреты изучать «Метафизику» и «Физику» Аристотеля, а также комментарии к ним, связаны с распространением интерпретаций Аристотеля в духе учения И. С. Однако предположения нек-рых ученых (см., напр.: Gilson. 1929) о существовании в этот период «авиценизма» как особой школы схоластической мысли остаются гипотетическими и не получают достаточного исторического подтверждения.
Широко пользовался сочинениями И. С. Альберт Великий (Ɨ 1280) при составлении комментариев к сочинениям Аристотеля. В работах его ученика, Фомы Аквинского (Ɨ 1274), содержится более 400 прямых цитат из физических и метафизических сочинений И. С. В частности, Фома использовал разработанное И. С. различение сущности (essentia) и существования (existentia), однако отказывался вслед за И. С. признавать существование акциденцией, находя более верным понимание сущности как аристотелевской потенции, а существования - как акта и тем самым соединяя позиции И. С. и Ибн Рушда (см.: Wippel J. F. Metaphysical Themes in Thomas Aquinas II. N. Y., 2007. P. 31-64). Мн. идеи И. С. творчески развивались августинианским мыслителем Генрихом Гентским (Ɨ 1293); так, он пользовался учением И. С. о необходимом и возможном сущем при построении собственного доказательства бытия Божия ; в духе системы И. С. рассматривал понятие «вещь» (res) в ее связи с трансценденталиями ; принимал нек-рые психологические концепции И. С. (подробнее см.: Janssens J. Some Elements of Avicennian Influence on Henry of Ghent"s Psychology // Idem. 2006. [N] XVI. P. 155-169; Idem. Elements of Avicennian Metaphysics in the «Summa» // Ibid. [N] XVII. P. 41-59; Decourte J. Avicenna"s Ontology of Relation: A Source of Inspiration to Henry of Ghent // Avicenna and His Heritage. 2002. P. 197-224)
Значительное влияние взгляды И. С. оказали на формирование нек-рых важных философских концепций Иоанна Дунса Скота (Ɨ 1308): учения о бытии и его унивокальной предикации, учения о причинности, представления о Боге как необходимом сущем, учения о познании, в т. ч. об интуитивном познании и самопознании (cм.: Gilson. 1926; Idem. 1927; Sontag. 2006; подробный анализ различных позиций в вопросе о влиянии И. C. на Дунса Скота см.: Counet J.-M. Avicenne et son influence sur la pensée de Jean Duns Scot // Before and after Avicenna. 2003. P. 225-252; см. также: Druart T.-A. Avicenna"s Influence on Duns Scotus"s Proof for the Existence of God in the «Lectura» // Ibid. P. 253-266). Вместе с тем Дунс Скот отвергал ряд идей И. С., казавшихся ему ошибочными: учение о вечности интеллигенций (отождествляемых И. С. с ангелами), об их необходимом происхождении от первого сущего (Бога), тезис о том, что из одного происходит лишь одно (Sontag. 2006. P. 593).
В целом, несмотря на то что отдельные идеи И. С. получили в лат. схоластике широкое распространение, выраженная и организованная школа его последователей не сформировалась; мн. авторы, пользовавшиеся сочинениями И. С., переосмысляли его концепции в терминах собственной философии и тем самым в значительной мере лишали их первоначального смысла.
Соч.: На араб. яз.: Manţiq al-mašriqiyyīn wal-qaşīda al-muzdaviğa fī l-manţiq. Cairo, 1910; Kitāb al-Šifā" / Ed. S. Zayed et al. Cairo, 1951-1980. 18 vol.; Tehran, 1983r. Beirut 1992r (рус. пер. 6-й части раздела «Физика»: Книга о душе // Избранные философские произведения. М., 1980. С. 383–521); Hayy Ibn Yagzān // Hayy Ibn Yagzān li-Ibn Sīnā wa-Ibn Ţufail wa-l-Suhrawardī. Cairo, 1966. P. 40–49 (рус. пер.: Трактат о Хайе, сыне Якзана // Сагадеев А. В. Ибн-Сина. М., 1980. С. 220–230); Kitāb al-Išārāt wa-l-tanbīhāt. Cairo, 19712 (рус. пер.: Указания и наставления // Избранные философские произведения. М., 1980. С. 229- 382); Kitāb al-Nagāt. Beirut, 1992; Kitāb al-Qānūn fī "l-ţibb / Publ. with Comment. and Index by I. Al-Quashsh. Beirut, 1987. 4 vol. (рус. пер.: Канон врачебной науки: В 5 т. Ташкент,1954–1960). На персид. яз.: Dāniš-nāiš-nāma-i"Alā"i. Tehran, 1952. 3 vol. (рус. пер.: Данишнамэ: В 2 т. Сталинабад, 1957; Математические главы книги знания (Донишнома). Душанбе, 1967; Книга знания [логика, метафизика, физика] // Избр. филос. соч. М., 1980. С. 63–228). Лат. средневек. переводы: Liber canonis. Venetiis, 1507. Hildesheim, 1964r; Opera. Venetiis, 1508. Fr./M., 1961r; Avicenna Latinus: Liber de anima seu sextus de naturalibus: 2 vol. Louvain; Leiden, 1972, 1968; Avicenna Latinus: Liber de philosophia prima sive scientia divina: 3 vol. Louvain; Leiden, 1977, 1980, 1983; Avicenna Latinus: Liber tertius naturalium de generatione et corruptione. Louvain; Leiden, 1987; Avicenna Latinus: Liber quartus naturalium de actionibus et passionibus qualiatum primarum. Louvain; Leiden, 1989; Avicenna Latinus: Liber primus naturalium: Tractatus primus de causa et principiis naturalium. Louvain; Leiden, 1992; Avicenna Latinus: Liber primus naturalium: Tractatus secundus de motu et de consimilibus. Louvain; Leiden, 2006.
Лит.: Goichon A. M. La philosophie d"Avicenne et son influence en Europe médiévale. P., 1944; eadem. Ibn Sina // EI. 1980. Vol. 3. P. 941-947; Anawati G. C. Mu"alla f Ibn Sna : Essai de bibliographie avicennienne. Le Caire, 1950; Gardet L. La Pensée religieuse d"Avicenne (Ibn Sina). P., 1951; Mahdavi Y. Bibliographie d"Ibn Sina. Téhéran, 1954; Chanine O. E. Ontologie et théologie chez Avicenne. P., 1962; Rahman F. Ibn Sina // A History of Muslim Philosophy / Ed. M. M. Sharif. Wiesbaden, 1963. Vol. 1. P. 480-506; Асимов М., Диноршоев М. Ибн Сина и его роль в развитии мировой цивилизации // Ибн Сина. Избр. филос. произведения. М., 1980. С. 7-44; Шидфар Б. Я. Ибн Сина. М., 1981; Диноршоев М. Натурфилософия Ибн Сины. Душанбе, 1985; Сагадеев А. В. Ибн Сина (Авиценна). М., 1985²; Gutas D. Avicenna and the Aristotelian Tradition. Leiden, 1988; Avicenna // EIran. 1989. Vol. 3. P. 66-110; Janssens J. An Annotated Bibliography on Ibn Sina (1970-1989). Leuven, 1991; idem. An Annotated Bibliography on Ibn Sina: First Suppl. (1990-1994). Leuven, 1999; idem. Ibn Sina and His Influence on the Arabic and Latin World. Aldershot, 2006; Goodman L. E. Avicenna. L.; N. Y., 1992; Nasr S. H. An Introduction to Islamic Cosmological Doctrines. N. Y., 1993²; idem. Ibn Sina"s «Oriental Philosophy» // History of Islamic Philosophy / Ed. O. Leaman, S. H. Nasr. L.; N. Y. 2001. P. 247-251; Inati Sh. Ibn Sina // Ibid. P. 231-246; Avicenna and His Heritage: Acts of the Intern. Colloquium Leuven-Louvain-La-Neuve, Sept. 8-11, 1999 / Ed. J. L. Janssens et al. Leuven, 2002; Before and after Avicenna: Proc. of the First Conference of the Avicenna Study Group / Ed. D. C. Reisman. Leiden; Boston, 2003; Wisnovsky R. Avicenna"s Metaphysics in Context. Ithaca (N. Y.), 2003. И. С. в лат. схоластике: Gilson E. Pourquoi S. Thomas a critiqué S. Augustin // AHDLMA. 1926. T. 1. P. 5–127; idem. Avicenne et le point de départ de Duns Scot // Ibid. 1927. T. 2. P. 89–149; idem. Les sources gréco-arabes de l’augusinisme avicennisant // Ibid. 1929. T. 4. P. 5–149; idem. Roger Marston: Un cas d’ augustinisme avicennisant // Ibid. 1933. T. 8. P. 37–42; Vaux R., de. Notes et textes sur l’avicennisme latin aux confins des XIIe-XIIIe siècles. P., 1934; Avicenna Latinus: Codices. Louvain; Leiden, 1994; Hasse D. N. Avicenna’s «De anima» in the Latin West: the Formation of a Peripatetic Philosophy of the Soul 1160–1300. L.; Turin, 2000; Sontag G. La recéption de la «Métaphysique» d’Avicenne par Duns Scot // Wissen über Grenzen: Arabisches Wissen und lateinisches Mittelalter / Hrsg. A. Speer. B., 2006. P. 591–611.
Д. В. Смирнов
